Отличительной особенностью моих тренировок как марафонца, конечно, были большие беговые объемы. В то время такого километража в сборной страны не набирал никто. А сейчас, по-моему, и подавно. Первоначально я нащупал большие объемы для себя интуитивно. Мне нравилось бегать не быстро, но подолгу. Чаще всего я скрывал это от тренеров - и когда тренировался еще у Муртазина, и потом, когда находился в сборной, от старшего тренера.
Еще в студенческие годы я стал понимать, что моя тяга к длительным пробежкам все больше и больше расходится с видениями и заданиями тренера. Поэтому не хотел усложнять наши отношения, кому-то чего-то доказывать. Я же не спринтере, не прыгун, не метатель, чьи занятия практически полностью проходят на глазах наставника в зале, манеже или стадионе. А тренировки стайера и тем более марафонца в подавляющем большинстве протекает в лесах, полях, на дорогах при отсутствии постоянного пристального внимания тренера. Поэтому и была возможность брать грех лукавства на свою душу: делал одно, а докладывал другое.
Такая же картина наблюдалась и когда уже находился в сборной. Там надо ежемесячно предоставлять старшему тренеру отчеты о проделанной работе. Пар я честно написал все, что проделал. Но ему приведенные в отчете цифры здорово не понравились, и я получил серьезное внушение за то, что бегаю слишком много, но при этом медленно. С тех пор я и старшему тренеру стал предоставлять такую информацию, какую он от меня хотел видеть - с заниженными цифрами. Зато такие отчеты принимались без особых замечаний и, соответственно, без каких-либо попыток корректировать мой тренировочный процесс.
Позже я получил, можно сказать, научное обоснование своей тяги к длительным тренировкам. Когда меня включили в сборную страны, то первым делом подвергли углубленному медицинскому обследованию, в ходе которого зафиксировали высокий уровень максимального потребления кислорода (МПК). Он, кажется, был где-то в районе 75-78. Я же сам изучал в университете физиологию и понимал, что это такое. Знал также, что уровень МПК в основном передается генетически. Думаю, что он достался мне от деда и матери, они тоже без устали могли много работать.
В сборной страны среди всех стайеров и марафонцев у меня были самые высокие показатели МПК.
Серьезно подсесть на объемы сознательно решил где-то в 1985 году. К этому времени перепробовал разные методики подготовки, но ни одна из них не дала заметного прироста в результатах. А тут еще прочитал где-то, что первый чемпион мира австралиец Роберт де Кастелла, к тому же ранее обладавший и мировым рекордом, поднялся на вершину именно благодаря большим объемам. Это меня приободрило: значит, не один я такой, есть первопроходцы.
Наращивать километраж стал не сломя голову, а постепенно. К 1986 году подобрался к 1000 километров в месяц. Но сразу их не переварил. Эффекта они первоначально не дали. Однако я не стал отказываться от своих планов.
Впервые тысячный рубеж превысил в январе 1987 года - 1028 км. За не большим февральским спадом последовала новая высота - в марте набрал 1205 км. И вот на этом фоне в апреле на Кубке СССР показал результат 2:13.12, которые меня вдохновил. В мае сделал в объемах еще шаг на ступень выше - 1269 км. И опять такая проделанная работа позволила успешно выступить в марафоне: выиграл чемпионат СССР, показав 2:12.43. На таком душевном подъеме, похоже, я потерял всякую осторожность и перед чемпионатом мира, который состоялся в начале сентября, закрыл август небывалым километражем - 1538 км! Но выступление на мировом чемпионате показало, что прямо пропорциональная зависимость между этими показателями срабатывает не всегда, результат получился хуже - 2:14.41.
В дальнейшие месяцы и годы моих тренировочные объемы в основном колебались в пределах 1000-1300 км. Случались, конечно, и спады, и всплески. Своеобразным личным Эверестом стал месячный километраж 1681 км. Его удалось набрать в 1992 году в самый короткий месяц - февраль. Как ни странно, он меня не "убил", но и не принес ничего выдающегося: в марте на марафоне в японском Оцу, трасса которого проложена вдоль озера Бива, пробежал дистанцию 42 км 195 м за 2:15.56. Впрочем, моя марафонская карьера уже клонилась к закату, а мой возраст перевалил за 35. В июне того же года попытался еще раз наполнить свои тренировки нескончаемыми километрами - получилось 1454 км. С таким багажом на следующий месчц пробежал австралийский марафон "Голд Кост" за 2:14.14.
Из выборочно приведенным месячных объемов можно прикинуть, сколько километров пробегал за неделю. Случалось, что этот показатель превышал 400 км. Максимальный километраж удалось набрать в одну из семидневок февраля 1992 года - 475 км. Почти такой же оказалась нагрузочная неделя в апреле 1990 - 470 км. А самым богатым на тренировочные километры стал день 28 марта 1989 года - собрал 82 км. Прошел он следующим образом.Утренняя пробежка составила обычные 16 км. Днем сделал работу 12 раз по 1 км через 400 м бега трусцой. Результат преодоления каждого километрового отрезка улучшал с 3.20 до 3.02. Перед такой работой и после нее провел пятикилометровые разминочную и заминочную пробежки. А вечером отмерил еще 40 км в спокойном темпе - за 3:15.
Длительные тренировки, превышающие 40 км, включал в занятия достаточно часто. Иногда их получалось по две, а то и три за неделю. Но больше 50 км не бегал.
Такие пробежки, считаю, очень важны для марафонца - они приучают организм достаточно легко переключаться на жировой обмен после того, как углеводные запасы кончаются. Думаю, что именно благодаря им я почти всегда хорошо чувствовал себя на последних километрах дистанции, в то время как другие участники начинали грустить.
